Про злую погоду и опасных чукчей 18-19 вв.
Мне припомнились горькие мысли Биллингса — первого «землепроходца» по чукотской земле, жестоко страдавшего и от морозов, к которым он, видимо, не привык, и от примитивности и непосредственности своих спутников — тогдашних чукчей.
«Каково нам было, — пишет он в дневнике, — сносить жестокость морозов. Каждый день при пронзительных ветрах по шести часов быть на открытом воздухе, не находить никаких дров к разведению огня, кроме мелких прутиков, местами попадавшихся, едва достаточных растопить немного снега для питья, ибо реки замерзли до дна, а притом путешествовать с неповоротливыми и упрямыми чукчами, которые вывели бы из терпения и самого Иова».
Перенося как должное действительно героическое плавание по морю на утлых парусных суденышках, занявшее четыре долгих года, Биллингс с такой горечью говорит о сухопутной части своего путешествия. У меня была на всякий случай палатка, был милейший примус, который своим веселым, упрямым шумом делал нестрашными все угрозы полярной пурги. А 137 лет тому назад несчастное человечество еще не знало примусов.
Да и чукчи, по-видимому, в своем духовном облике сильно изменились. «Употребляя во зло нашу доверчивость, с которою мы им себя вверили, — пишет Биллингс, — они заявляли нам, что пуговицы на кафтанах наших им очень нравились, И отрезывали их без всяких околичностей». Мало того, несколько пудов табака и кое-какие безделушки вроде бус породили у чукчей алчные намерения завладеть имуществом экспедиции и перебить участников ее. А путешественник нашего времени встречает у добродушных чукчей радушное гостеприимство и трогательную заботливость хозяек.
По материалам путевых заметок Н. Галкина «В земле полуночного солнца», 1931 г.