Покорение приобских народов
Мы уже рассмотрели, почему в южном направлении русское продвижение было надолго остановлено. Оно было направлено к северу и востоку, вниз от устья Тобола по Иртышу и на Обь, где мелкие вагульские и остяцкие племена не в состоянии были оказывать серьезное сопротивление русскому оружию.
Уже тотчас по занятии Кашлыка Ермаком были вынуждены ему покориться инородческие князьки, юрты которых были расположены в непосредственном соседстве, по нижнему течению Иртыша. В начале 90-х годов XVI века более или менее добровольно согласились платить ясак остяцкие князьки, жившие по низовьям Оби, от устья Иртыша и до моря: ляпинский князь Лугдий, кодский Игичей, обдорский Василий и казымский Цингоп-мурза. В 1593 году для окончательного подчинения остяцких народцев был построен город Березов.
Карта города Березов с окрестностями конца XVII века из Чертежной книги Сибири, составленной тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 г. (клик для увеличения, откроется в новом окне)
Воинственные остяки не сразу примирились с положением, создавшимся благодаря постройке русского города: в 1595 году среди них вспыхнуло сильное восстание, во время которого только что устроенный Березов подвергся большой опасности со стороны местного населения. В 1610 году по волостям Березовского уезда опять разослана была священная стрела с символическим призывом к восстанию и только благодаря своевременно принятым мерам замысел расстроился. И даже так поздно, как в 1662 году, березовская администрация была серьезно обеспокоена слухами о готовящемся среди остяков возмущении.
При покорении приобских народов, русские искусно пользовались взаимной враждой между отдельными племенами. Как общее правило, остяцкие княжеские роды не были истреблены и продолжали под русским владычеством управлять своими племенами, а некоторые, как кадские князья Алачевы, оказавшие русской администрации очень большие услуги при покорении соседних племен, сохранили некоторое время большую долю независимости. При содействии обдорских и казымских остяков была распространена, правда в значительной мере номинально, власть московских государей на самоядь, кочевавшую по приморским тундрам.
С целью завершить покорение всего побережья Обской губы, в 1600 году из Тобольска была снаряжена большая экспедиция на реку Таз. По своим размерам и по трудностям, с которыми она была сопряжена, эта экспедиция представляется одной из наиболее крупных того времени. На Тазу была расположена та баснословная Мангазея, которая давно уже была открыта смелыми искателями пушнины из Поморья. Снаряженная на скорую руку, экспедиция на первых шагах потерпела крупный урон: ручные суда, из которых она состояла, были не пригодны к «морскому ходу» и, пока на Верхотурье строилась морская флотилия, экспедиционный корпус двигался от устьев Оби сухим путем на оленях и в пути подвергся небывалому за описываемое время «погрому» со стороны самоедов. Тем не менее, остатки отряда достигли Таза, на берегах которого и был построен Тазовский или Мангазейский город, послуживший исходным пунктом для дальнейшего завоевания Енисея и Лены.
Одновременно с покорением остяцких племен по нижнему течению Оби, шло продвижение русских от устья Иртыша вверх по Оби. На самом устье Иртыша возник Обский городок на месте укрепленного лагеря зазимовавшего здесь Мансурова. Городок этот просуществовал до 1594 года, когда выше него по Оби был поставлен Сургут. Уже через четыре года после его постройки с целью обезопасить новые владения от опасности, грозившей со стороны воинственного остяцкого князька Вони, властвовавшего над многочисленной Пегой Ордой, пришлось построить новый укрепленный пункт выше по Оби и глубже на восток, в самом центре Пегой Орды — Нарым.
Постройка Нарыма открывала пути далее вверх по течению Оби, на юго-восток. В 1604 году добровольно отдался под покровительство русской власти еуштинский князь Тоян и бил челом о постройке в его земле города — город и был построен на притоке Оби-Томи, отчего и получил название Томского города.
Дальнейшее продвижение на юг было сопряжено с большими затруднениями: русские вступали в «горные» области, заселенные бедными и воинственными киргизскими племенами, платившими дань монголам. Помимо природных препятствий, представляемых горной местностью, неизбежно было столкновение с многочисленными завоевателями. собиравшими издавна алман — дань — с туземцев, в частности с могущественными «золотыми царями» — алтын ханами — господствовавшими на берегах Кемчика, власть которых распространялась на пограничные племена инородцев.
Только в 1618 году поставлен был в верховьях Томи Кузнецкий острог, и дальнейшее продвижение на юг было затем приостановлено на целое столетие. Даже в указанных пределах русские должны были все время выдерживать борьбу с монголами и калмыками, и киргизские племена, жившие в окрестностях Кузнецка, фактически не только в XVII, но и в XVIII веке не были вполне подчинены русской власти. Русское правительство должно было делить свое право на ясак с алтын ханами, порой с калмыцкими кон-тайшами. Таким образом, Кузнецкий уезд явился надолго крайним пределом русского движения в глубь Азии, и только в начале XVIII века с постройкой острога на реке Бии русские стали твердой ногой на верховьях Оби. Далее мы рассмотрим, как постепенно менялась сила, которая колонизировала Сибирь — от Московского государства к частнопромышленному захвату «новой землицы»
Профессор С. В. Бахрушин. «Очерки по истории колонизации Севера», 1922 г.