Два брата
Жили два брата: старший, женатый — вел хозяйство, младший же, холостой парень — был лентяй. Однажды жена старшего брата заметила, что к ним подходят три вооруженных луками человека, и сообщила своему мужу. Тот посмотрел и видит, что действительно идут люди и, как ему показалось, довольно подозрительные. Затем старший брат говорит, обращаясь к младшему:
— Слушай, брат! Если я увижу, что это худые люди, то я мигну тебе. Тогда ты скажи, что нужно приготовить дымокур для оленей (а надо заметить, что была комариная пора) и, выйдя, приготовь тихонько отказ (большой нож на древке) и лук.
Брат ничего не ответил. Тем временем пришли и замеченные люди, все вооруженные и очень подозрительного вида. Поговорив немного с пришельцами, хозяин мигнул брату, потом еще раз и еще, а тот и не смотрит на него; уставился глазами в пол и сидит себе, как ни в чем не бывало. В это время один из пришельцев вытащил нож и ударил им в лентяя: удар пришелся в самое сердце и парень тут же умер. Увидя это, хозяин кое-как, в чем был, успел выскочить на двор; ни лука, ничего другого, кроме старого отказа, он не успел с собой захватить и пустился бежать. Пришельцы пустились за ним, но им не удалось догнать его и он спасся.
Некоторое время он скрывался, но потом, когда вернулся наконец домой, то ни жены, ни чума, ни какого то ни было платья там уже не оказалось. Все было ограблено и похищено; даже с брата его, с мертвого — было снято все, и он лежал голый. Ничего не осталось у бедняка, ни поесть ни попить чего, ни одеться во что, ни укрыться где от стужи; остался он в одном летнем платье. Долго скитался бедняк в поисках своих обидчиков, питаясь чем Бог пошлет.
— Неужели жена моя, баба умная, не придумает ничего, как нам опять соединиться? — думал он, а сам все искал да искал.
Наконец ему удалось напасть на их след. Нашел он тут, на месте одного из ночлегов, кусочек мяса, спрятанный его женой. В другом месте он нашел старые унты. Так находил он, идя изо дня в день по следам, в разных местах кой-какие необходимые для него вещи. Пока так скитался ограбленный муж, наступила уже осень; пошел снег, начались холода. Скиталец мерз, голодал, ночевал где придется, но шел все вперед, пока наконец не открыл убежища своих обидчиков. Однако он не мог ничего поделать: похитители, три брата, из которых старший владел всем его добром и женой, всегда были настороже. Между тем морозы росли. Наконец, в один морозный день, после такой же ночи, старший брат говорит своим младшим братьям:
— Ну, враг наш теперь наверное уже замерз и более не придет, так что опасаться нам больше нечего.
— А пороз (нехолощенный самец оленя) ваш был охотничий? — спросил он, обратясь затем к своей пленнице.
— Да, был охотничий, — ответила та.
— В таком случае я отправлюсь сегодня охотится, — сказал он, — вы тоже можете идти охотиться, если хотите, — добавил старший, обращаясь к братьям, и действительно уехал на охоту за дикими оленями.
Братья тоже уехали в разные стороны. Осталась пленница одна домовничать. Заметив, что все разошлись из чума, следивший за ними ограбленный муж пришел в чум, где нашел свою жену.
— Ты еще жив? — воскликнула обрадованная женщина.
— Да, жив! Ну, а лук мой еще цел? — спросил в свою очередь муж.
— Цел. Каждый из них пробовал натянуть твой лук, но ни один не смог.
Взял человек свой лук, но обессиленный долгим холоданием и голоданием, не смог и сам натянуть его. Женщина накормила его, напоила и спрятала, а пряча дала такой совет:
— Ты теперь голоден и слаб, так не стреляй издалека, промахнешься, а выжди лучше и стреляй, когда они сядут за еду, чтобы бить наверняка.
Муж так и решил поступить, а сам спрятался. Время шло; день близился к концу. К вечеру, один за другим пришли младшие братья и так же, один за другим были убиты мстительной рукой стрелка. Наконец последним стал подъезжать и старший брат. Пороз под ним, почуяв старого хозяина, стал хоркать (хрюкать. Хоркание — хрюканье оленя, напоминающее хрюканье свиньи).
— Что ты хоркаешь? Или пришел твой старый хозяин?! Нет, брат, шалишь; он уже теперь не придет; уже замерз поди где-нибудь! — говорил седок, сердясь на оленя и нанося ему удары палкой по рогам. Олень тем не менее не переставал хоркать.
Подъехал охотник домой, оглянулся, осмотрелся, но, не заметив ничего подозрительного, вошел к себе в чум. Женщина собрала ему есть, но только он сел и взялся за первый кусок, как свалился, пронзенный вражьей стрелой; смертельно раненный, он тут же умер, едва успев сказать вышедшему к нему врагу:
— Там я убил сегодня дикого оленя, так не бросай его; он жирный.
Муж же наутро, взяв указанного дикого оленя и забрав с собой жену, свое имущество и все, что принадлежало убитым, поехал на старое место, где жил раньше.
По материалам «Тунгусские предания», В.Н. Васильев