Частная торговля пушниной в XVII в. Пошлины

В предыдущих публикация мы уже рассмотрели монопольную торговлю и источники доходов царской соболиной казны, а также коснулись вопроса, как и куда уходил поступавший в казну пушной товар. Теперь перейдем к подробному рассмотрению механизма торговли и определим, в каком состоянии находилась она в частных руках. Необходимо сказать, что частная меховая торговля была в самых худших условиях, особенно в Сибири — вдали от царского ока. Правда, правительство само стесняло это торговлю — методы уже были рассмотрены в предыдущих публикациях — но притеснения, творимые воеводами и дьяками, были, пожалуй, гораздо разорительнее, чем монополия казны.

Главные пушные промыслы сосредоточены были в Сибири, поэтому огромное большинство мехов скупалось купцами именно там, а затем уже вывозилось в Россию. Почти целиком вся пушнина, добываемая в Сибири, отправлялась через Верхотурье за Урал — торг мехами между отдельными сибирскими городами был незначителен. Любопытны в этом отношении сведения о городе Томске за 1652 и 1653 гг. Только мягкой рухляди вывезено частными лицами в 1652 г. на 9000 руб., а в 1653 г. — на 5946 руб. 29 алт. 4 д. Не следует забывать, что Томск в отношении мехового торга вовсе не может стоять среди городов, ведших очень оживленную торговлю (прим. 1 рубль — 200 денги, 1 алтын — 6 денги, 1 денга — 1/2 копейки).

Механизм самой торговли пушниной представляется в таком виде: всякий купец, ехавший в Сибирь, подвергался осмотру в верхотурской таможне. Здесь уплачивалась десятая пошлина с провозимых товаров (деньги также считались товаром), и купец получал «проезжую» грамоту, т. е. удостоверение об уплате пошлины. Из опасения, как бы торговые люди не меняли на меха и не продавали своих товаров в селах между двумя таможенными пунктами, правительство требовало, чтобы все товары писались в грамоты «имянно», т. е. были подробно перечислены. Больше одной проезжей на человека не полагалось.

Пошлинами ведали воеводы с дьяками, которые не забывали и себя. Костомаров передает, что приказчики торговцев должны были давать воеводам и дьякам 40 руб. с тысячи соболей и по 4 руб. со ста всяких других мехов. Вследствие жалоб купцов, правительство воспретило воеводам, дьякам и подьячим вмешиваться в таможенные дела и поручило это дело таможенным головам и целовальникам. Впрочем, злоупотребления не прекратились, а лишь вылились в другую форму.

Купец с «проезжей» из Верхотурья или другого города мог свободно торговать по всей Сибири, но лишь в городах на гостином дворе.

Не будем входить в подробности всех таможенных пошлин. Скажем лишь, что при покупке и продаже мехов брались те же пошлины, что и с других товаров, т. е. «десятинная», «порублевая» — 5 д. с рубля при продаже, «головщина» — 8 алт., «полавочное» — 2 д. в неделю, «посаженное» — 1 алт. 4 д. с сажени, «полозовое» — 8 д., «сенное» — 6 алт. 4 д. с воза, «отъезжее» — 4 д. с рубля, «печатное» — 1 д. с рубля и т. п. («Наказ А. Ф. Пашкову на воеводство в Даурской земле», 1665 г.). Если купец уплатил уже десятую пошлину в каком-либо городе, то в другом при продаже товара он платил лишь «порублевую». Так, например, в таможенной книге г. Иркутска сказано, что 12 марта проданы привозные соболи, десятая пошлина с которых взята в Якутске; продано 10 шт. за 9 рублей. Порублевой пошлины с продажи — с рубля по 5 денег, итого 7 алт. 3 д.

Купцы всеми силами старались избежать таможенных досмотров, почему ездили по окольным дорогам, лишь бы не попасть на заставу (см. «Торговые пути в Сибирь в XVII веке»). Воеводы должны были хорошо следить, чтобы торговые люди не избегали платежа пошлин — для этой цели учреждались заставы. У Тобольска, например, было 3 заставы: Липовская, Атбашская и Нацинская; у г. Кунгура — Кленовая; в Березовском уезде — Собская и Киртасская и т. п. Впрочем, в виде исключения, разрешалось определенным лицам ездить и по запрещенным дорогам, но с условием правильного платежа пошлин.

Купцы, прибывавшие на заставу, отправлялись на таможню, где производился осмотр товаров. Если последних оказывалось сверх «проезжей», то излишек «имали на государя». Подтверждением этого могут служить росписи «десятой и отписной мягкой рухляди». Например, роспись этой рухляди, собранной с торговых людей на р. Лозве в Верхотурском уезде — «у торговых проезжих людей у казанца Фетки Обрамова взято 4 лисицы чернобурые, а в проезжей грамоте написаны «черночеревые» (прим. т. е. более дешевый сорт их); у второго отобрана «лисица чернодущатая», вместо которой в грамоте стояла «красная»; у третьего отобрали «лишний соболь» и т. д. Впрочем, конфискация пушнины у торговых людей часто происходила неправильно, на что указывают доклады о злоупотреблениях служилых людей.

В Европейской России указ 1653 г. несколько изменил таможенные пошлины: отменялись — «посаженное», «головщина», «полозовое» и др.; десятая пошлина также переставала существовать и т. п. Но в конце этой таможенной грамоты сказано: «А с соболей и со всякой мягкой рухляди… всякой пошлины противо прежнего».

Правительство зорко следило за тем, чтобы пошлина нигде не пропадала — всякие злоупотребления и упущения в этой области оно преследовало. Воеводам царь всегда грозил, что за нерадение такого рода «быть им в великой опале». Далее мы рассмотрим торговлю мехом с Бухарой и Китаем.

По материалам: д-р географических наук Яницкий Н. Ф. «Торговля пушным товаром в XVII в.», 1912 г.

Другие публикации раздела: